"Лето 1925 года". Илья Эренбург. 1926г.

Уменьшенный Формат: 13,6 * 17,8см.; 205, [3] стр.

Экземпляр в издательском художественно оформленном картонаже работы художника JR. Форзацы оклеены бумагой светлого тона. Шёлковое ляссе.

Серия: Новости русской литературы. Эпиграфом взяты строчки Лермонтова из стихотворения " Свиданье ": Летают сны мучители| Над грешными людьми,| И ангелы хранители| Беседуют с детьми.

Первое прижизненное издание романа.



Запрещение книг, постоянные нападки критики, безденежье окрасили эренбурговский 1925 год в мрачные тона. И в середине августа писатель, не знавший долгих простоев, начал писать новую вещь " Отчаяние Ильи Эренбурга " ( окончательное название " Лето 1925 года " ). Это было в городке Лаванду на Средиземном море, но в начале сентября он сильно повредил глаз, что остановило работу над книгой до выздоровления; т.е. до начала октября, когда писатель вернулся в Париж.



" Не знаю, - писал Эренбург 5 октября Полонской, - что страшнее - безделье или безденежье… Я весь в долгах и без перспектив ". А уже 16 ноября Замятину сообщалось: " Сейчас я заканчиваю новый роман " Отчаянье Ильи Эренбурга ". Это вновь поворот. " Рвач " всё же по преимуществу социален и психологичен. В новом - я бы сказал разнузданность романтизма ( Это фантастическая автобиография ) ".



Сюжет романа прост: одинокий и безденежный автор с голода подрядился на заказное убийство капиталиста. В Москве книгу издали без промедления. Её эмигрантские критики обиделись за Париж, советские - одобрили изображение " капиталистического Запада " автором, который, по слову главного идеолога партии Николая Бухарина, " слабо верит в грядущий порядок вещей "…



Это произведение уже под старость лет Эренбург назовёт самой печальной своей книгой - не самой горькой, не самой безысходной, а именно печальной. " Интрига меня мало занимала, я хотел изобразить одиночество человека в большом городе, отчаяние многих людей, с которыми встречался, судьбу поколения, побывавшего у Вердена ". Роман был написан от лица автора. Это сбило многих, а Горького, скажем, разозлило: он принял выдуманный сюжет, сознательно разукрашенный реальными фактами из жизни автора, за тривиальное кокетство. Как всегда у Эренбурга, интернационал героев: французы, русские, итальянцы… Советский персонаж поначалу лишь отталкивает убогой напористостью неофита, но потом и он попадает в сети великого города ( любимый Эренбургом мотив ) и гибнет.

Редкость.